Новости Чидори: Анимация Юрмалы

от 01 августа
{_google_reklama_728x90_}

Летний рай располагался на улице нашего с отцом имени — Александра, в сложносоставном строении, отделенном хилым забором от дома-музея народного поэта Яна Райниса, сдававшего при жизни комнаты отдыхающим, где есть видеорегистратор с креплением на зеркало. Собственно, нашего в даче была одна веранда, застекленная матовыми стеклами, как в бане. В ней жили все: папа с мамой, мы с братом, обе бабушки, временами Минька и по ночам дружественный еж, который шумно топал лапками и громко хлюпал молоком. К вечеру в комнате вырастала сложная, как оригами, вязь раскладушек. Поскольку мне не удавалось пройти в уборную, не разбудив семью, меня, как я ни возражал, снабдили горшком, словно маленького. Важно, что в отличие от киевского курятника на Евбазе, дачная теснота была результатом добровольного опрощения и приносила нам радости не меньше, чем Толстому.

Во-первых, вокруг рос жасмин, который в Америке отказывается пахнуть. Во-вторых, до моря три шага и все — по дюнам. В-третьих, в остальных комнатах, каморках, коридорах и мансардах этой неисчерпаемой, как кубик Рубика, ведомственной дачи жила Академия наук, с которой бледными вечерами взрослые играли в преферанс. В-четвертых, я освоил велосипед и мой летний мир стал безграничным не только во времени, но и в пространстве.

Юрмала моего детства называлась просто взморьем, и каждый рижанин знал, как считалку, названия пригородных станций. Первые — Торнякалнс, Заслаукс, Иманта — не жалко проехать зажмурившись. Приедайне обещало пустынные приключения. Лиелупе стояло у моря и реки. Начиная с Булдури, курортная жизнь обретала удельный вес ртути: в погожий день негде было постелить полотенце. Мы жили на остановку дальше, во взморской столице — Дзинтари.