Новости Чидори: Комедия о мультиках

Нога судьбы в виде счастливого лотерейного билета подталкивает Белых к возможным изменениям в отношении собственной биографии, но, оказывается, для того чтобы распоряжаться богатством, нужны сметливость и тонкость чутья – по отношению к своим близким, своим мечтам и жизненным устремлениям, а с этим у обитателей «солнечного пригорода Парижа» явные проблемы. С размахом погулять, нагадить шефу на половик или рвануть в отпуск – вот всё, на что хватает изобретательности нашим провинциалам. Хотя, застигнутые врасплох выигрышем, в одночасье ставшие богачами, родители всё же находят в себе силы задаться глобальной целью – сделать дочь счастливой. Досадно, им как-то недосуг было узнать о её пристрастиях прежде, чем этот вопрос поставил случай. Досадно и то, что они решают потратить время в путешествии на несуществующую планету.

Развенчать мысль о том, что счастье и путёвка в высшее общество имеют причинно-следственные связи, показать, что играть аристократов и быть аристократами суть разные вещи, вроде бы призваны учителя «Хай-класс Академии» – приятель всех знаменитостей Эдуард Бернэль (Вадим Пинский) и его компаньон Орэльэн Киссэ (Сергей Евдокимов). Переучившиеся хорошим манерам и ставшие расчётливыми персонами, супруги Белых остаются… нет, не у разбитого корыта, как подсказали бы классики, а у красного дерматинового дивана. Дело в том, что режиссёр упрямо сводит всё действие в центр сцены – взгляд зрителя сосредоточен на красном диване, на котором происходит почти весь первый акт. Предмет мебели с подачи драматургов (вспомним того же А.П. Чехова) не так уж редко становился психологической деталью. Но ни в авторской, ни в режиссёрской интерпретации «Счастливого билета» подобного подхода не найти. Отказ от заезженного приёма, скажете? Так где попытки найти другой, незаезженный?.. Взгляд упирается в это красное пятно в центре в надежде отыскать оправдания такой пространственной организации, но, увы, совершенно напрасно. «Диванная» комедия продолжительностью в три часа получилась бы смотрибельной разве что с позиции наблюдающего за происходящим с такого же удобного дивана.